Интервью Кике Сетьена: "Я всегда выступал против того, что считал несправедливым"
Кике Сетьен был уволен из "Барселоны" 7 августа. Сейчас он живет в крохотном городке в Кантабрии, в окружении ставших знаменитыми коров, и судится с "Барсой" из-за контрактной неустойки. Он ни с кем не разговаривал после ухода из сине-гранатового офиса, но не смог отказать великому Висенте дель Боске.
Интервью появилось в El Pais.
Нелегкое ремесло тренера
— "Расинг", "Атлетико", "Логроньес"… Вы забивали много голов, хоть никогда и не являлись классическим нападающим.
— В начале я играл классическую "девятку", хоть и не считался бомбардиром. Потом я опустился ближе к середине поля. С годами я потерял скорость, но использовал другие навыки, которые у меня были.
— Вы выступали в "Атлетико", когда президентом в клубе был Хесус Хиль.
— Я выступал за "Атлети", еще когда президентом клуба был Висенте Кальдерон. Мы дошли до финала Кубка УЕФА, где уступили киевскому "Динамо" со счетом 0:3. На следующий сезон у нашего тренера Луиса Арагонеса возникли проблемы, из-за которых он должен был покинуть клуб. Умер Висенте Кальдерон, человек, которого я запомнил больше всего за его порядочность и серьезность. С новым президентом Хесусом Хилем перемены стали радикальными, так как он был очень резким и не разбирался в футболе.
— Как футболист вы имели репутацию бунтаря.
— Я всегда выступал против того, что считал несправедливым. Защита моей правды доставляла мне проблемы, зато внутренне я всегда оставался умиротворенным.
— Сколько тренеров у вас было за карьеру?
— Четырнадцать или пятнадцать. Сильнее всего на меня повлиял Луис Арагонес. Он был первым, кто реально работал над моей физической подготовкой, в результате чего я приобрел бешеную работоспособность.
— Я не хочу забывать и про Пакито, который практически перезагрузил мою карьеру в "Расинге", а это особенно ценно, учитывая, что мне тогда было 32 года.
— Трудно было самому стать тренером?
— Да, это сложно. После окончания карьеры я пять или шесть лет играл в пляжный футбол, а потом получил предложение из "Расинга". Я ответил: "Да".
— "Луго", "Лас-Пальмас", "Бетис"… и восемь месяцев в "Барселоне". Раздевалки клубов сильно отличаются друг от друга?
— Конечно. Мой опыт в "Барселоне" был выдающимся. Я испытывал нечто уникальное и говорил футболистам, что никогда не был в такой раздевалке — в окружении лучших игроков мира.
— Для меня, как для тренера, всегда было важно поддерживать хорошие личные отношения с футболистами. Мне очень везло в том плане, что у меня с игроками было взаимное уважение. Если между тренером и футболистами нет контакта — это очень плохо для раздевалки.
— Полностью согласен. Я лет сорок провел в раздевалках, сначала как футболист, потом как тренер, и выделил одну интересную особенность. В команде всегда есть 15-16 человек, абсолютно преданных делу. И всегда есть 4-5 человек, у которых не наличествует должного энтузиазма. Они вроде бы тренируются, вроде бы играют, но вот у них все вот так вот — "вроде бы".
"Барса" и Месси
— Придя в "Барсу", вы сразу сказали, что Месси лучший игрок в мире.
— Это действительно так. Были и другие великие игроки, но никто, кроме него, не мог оставаться великим на протяжении стольких лет. Возможно, что кроме Месси таким был разве что Пеле. Я сказал Лионелю, что мечтал его тренировать 15 лет.
— У меня был друг, который руководил "Атлетико". Однажды он сказал президенту клуба про одного из футболистов: "Или он, или я". Я сказал, что его уволят, поскольку игроки гораздо более защищаемы клубом — в отличие от тренера.
— Намек на ситуацию с Месси? Вы знаете, он очень сдержанный, очень мало разговаривает. Во всех этих отношениях существует постоянная величина — клуб. Клуб выше тренеров, выше игроков, выше болельщиков. Все решения следует принимать, исходя из того, хороши ли они для клуба.
— Но такое мнение непопулярно. Миллионы болельщиков в мире считают, что Месси, или любой другой большой игрок, выше клуба. Он говорят: "Посмотрите, ведь Месси за полтора десятка лет выиграл все титулы!"
— Тата Мартино сказал Месси: "Я знаю, что если ты позвонишь президенту, меня уволят в тот же день…"
— Я слышал про эту фразу, и про многие другие тоже. Мне не нужно было говорить подобных фраз. У меня большой опыт, и я так понимаю, что к чему.
— Но ведь все футболисты в команде должны более-менее быть равны, разве нет? Например, у вас полчаса до конца матча, который вы без труда выигрываете, и вы меняете Месси, чтобы другой футболист получил минуты. Это же нормально?
— Это сложно для того, кто привык побеждать. Когда такой футболист не добивается успеха, то внутри него зреет тревога, которая приносит ему переживания. Есть футболисты, которыми очень нелегко управлять. И один из них — Лео. Ты всегда понимаешь, что перед тобой лучший футболист всех времен. Да кто я такой, чтобы его менять?!
— Никто не меняет Месси.
— Он будет недоволен?
— Реальность, в которой живут футболисты — это не та реальность, в которой живут другие люди. Для них значение имеет только одно — победа, остальное не важно. Чтобы увидеть реальность жизни, они должны завершить карьеру и еще подождать несколько лет. Футболисты — это дети, о которых следует заботиться.
Проблемы в столице Каталонии
— Ваш помощник Эдер Сарабия не нравился футболистам "Барсы"?
— Висенте, я в первый же день объяснил игрокам, кто такой Эдер, и какие функции он выполняет в команде. Он молод, и он — сгусток чистой энергии. Я не хочу, чтобы он изменился, поскольку очень люблю его. Но мне бы хотелось изменить некоторые аспекты в его, скажем так, характере.
— Игрокам "Барселоны" не нравилось, что он ругается. После первого из таких случаев, я собрал капитанов и извинился перед ними. Знаете, что они мне ответили? Что им все равно, кричу я или нет. Я лично не из крикливых тренеров, я никогда не кричу. Но иногда на скамейке должен быть тот, кто доносит свое мнение до игроков. Это способно добавить интенсивности.
— Вас привыкли оценивать как мятежного Кике. Но в "Барсе" вы не были таким?
— Нет, конечно же, нет. В "Барсе" я вообще не был собой. Надо мной слишком довлело то, что я возглавляю великий клуб. Я сразу понимал, что будет нелегко. Но реальность такова, что я вообще потерял себя и не сделал того, что должен был сделать. Конечно, я старался что-то менять, но слишком недолго руководил командой, чтобы изменения действительно стали заметными.
— Мы проиграли чемпионат из-за напряжения. Мы хорошо начали после перезагрузки, но потом что-то изменилось, а "Мадрид" выигрывал каждый матч. Игра шла за игрой, не было времени ни думать, ни толком работать. Примера, Лига чемпионов…
— И "Бавария".
— Да, и "Бавария". Я вошел в историю "Барсы" с этими 2:8. Не хочу снимать с себя часть вины, но когда-нибудь напишу о том, что тогда происходило. О своем увольнении я узнал еще до поражения от "Баварии".
— Сейчас вы хотите тренировать?
— Больше да, чем нет. Просто мне пока комфортно здесь, у себя дома, рядом со знаменитыми коровами. Траур прошел.
— Эти восемь месяцев в "Барсе" тоже ведь можно назвать полезными?
— Висенте, вы никогда не услышите, как я жалуюсь. Я живу футболом 40 лет. Я был курьером в офисе, пока не подписал свой первый контракт. Всегда буду благодарен футболу за все, что он мне дал.
Круифф — навсегда!
— Еще в вашей первой команде, вы сразу заявили, что вы — кройфиста (последователь идей Йохана Круиффа — прим.). Футбол Круиффа ведь не стоял на месте все это время, он существенно менялся?
— Некоторые его улучшали, например, Пеп Гвардиола.
— Каково было играть против "Барсы" Йохана Круиффа?
— Невероятно тяжело. Ты 80 минут в матче вообще не получаешь мяч, а они постоянно перепасовываются между собой. Сначала я думал: "Что, черт возьми, происходит?", а потом влюбился в этот стиль. Мне с самого детства нравилось постоянно владеть мячом, чтобы мяч был у моей ноги.
— Важный аспект — футболисты Круиффа получали удовольствие от того, что делали на поле.
— Для меня "Барса" Круиффа всегда выделялась двумя аспектами. Она отлично контролировала все участки поля, и у нее был полузащитник-плеймейкер вроде Бакеро.
— Идея заключалась в том, чтобы измотать соперника, а затем перевести мяч в финальную треть поля, где крайне квалифицированные атакующие игроки "Барселоны" оставались один на один с защитниками соперника. При этом главным было владение мячом: команда могла опуститься ниже, или изменить фланговый акцент атак, но она всегда владела мячом и всегда осуществляла позиционные атаки.
— После Круиффа в "Барсе" были тренеры, которые тоже делали ставку на владение мячом, но при этом не понимали основных аспектов позиционного футбола, а это одна из основ кройфизма.
— Правда, и тактически футбол теперь стал сложнее. Все изучено — схемы, перемещения… все.
— Но в футболе ведь нет единого рецепта победы. Конечно, есть атакующий стиль, но, например, контратаки будут существовать всегда.
— Понятно, что концепции бывают разные, и чемпионаты тоже выигрывают команды с различными игровыми стилями. Просто одни команды стараются творить на поле, а другие — разрушать.
— В "Луго", в третьем испанском дивизионе, мне сказали, что клубы в "низине" не демонстрируют высокого качества игры. Но я сказал им, в чем заключались мои идеи, и уверил, что не собираюсь ничего менять.
